molodnews.ru«Доктор, вы откуда? Вы же не русский, кажется…» — время от времени спрашивают пациенты у заведующего приемным отделением Минской областной клинической больницы, которая находится в поселке Лесной, Наефа Салеха. Доктор на такие искренние, хотя, может, и не очень корректные вопросы простых, доброжелательных людей не обижается. Отвечает сразу: «Конечно, я не русский, я белорус». Шутит? Не совсем. Правды в этом ответе, возможно, гораздо больше, чем шутки… С Беларусью связана большая часть жизни этого веселого человека с черными «южными» глазами. И через некоторое время беседы замечаешь в этих глубоких глазах не только веселье…
Иностранец
Наеф Салех родился в Ливане, в городе Бар-Ильяс, в большой (а по нашим меркам так и очень большой) семье крестьянина. У отца Наефа было четверо детей от первого брака и семеро — от второго. Жили в палестинском квартале Бар-Ильяса, так как семья была из палестинских беженцев. Вынужденно покинули родину, приморский город Оку, который входит сейчас в состав Израиля, в 1948 году. Учились дети тоже в специальной школе, открытой Организацией Объединенных Наций именно для малышей из таких семей. Здесь Наеф проучился семь лет, затем еще несколько лет — в школе, где уже все учились вместе: и палестинцы, и ливанцы. «Я всегда старался быть лучшим в учебе. Чтобы, видимо, доказать, что хоть я и лишен чего-то важного в жизни, потому что мы беженцы, это вовсе не значит, что я хуже других. Уже тогда хорошо понимал, что мои знания — это моя сила, моя главная опора в жизни».
Учился он и правда здорово, согласно официальному школьному рейтингу ежегодно занимал первое, второе или третье места. Когда однажды получилось только четвертое, долго не мог пережить тот «позор». Поэтому понятно, что тринадцать классов Наеф Салех окончил одним из лучших учеников. Так вообще, как я не раз замечала, часто бывает у людей, в жизни лишенных чего-то очень важного. Они стремятся быть лучшими, они стремятся добиться как можно больше, выделиться, сделать то, что их более счастливым сверстникам делать просто не хочется — у них и так все хорошо, и не надо излишне стараться.
Кстати, зайду немного наперед и скажу, что, даже став взрослым, уважаемым специалистом, доктор Наеф сохранил ненасытное желание компенсировать то, чего ему не хватало в детстве. Если не для себя, то для своих детей. Да, он всегда знал, что его дети будут иметь много игрушек, получат хорошее образование, будут учить иностранные языки, заниматься музыкой. Будут. «У нас с братьями был один велосипед на всех, а вот у моих дочери и сына было другое детство. Мы сделали для этого все, что могли».
Но о семье позже, вернемся в начало 80-х. «У меня как у выпускника с отличными оценками были неплохие возможности получить перспективную специальность. Я даже думал журналистом стать», — вспоминает мой собеседник. С этой мечтой не сложилось, зато сложилось с другой, не менее привлекательной — получить медицинское образование.
Началось ее осуществление с традиционного для всех студентов-иностранцев тех пор приезда в Москву. Там уже иностранную молодежь распределяли по различным учебных заведениях Советского Союза на подготовительные факультеты. Надо же было сначала выучить русский язык. Правда, с этим у Наефа не все гладко получилось. После окончания ереванского педфака армянский язык он понимал куда лучше, чем русский. «У меня и сейчас в Минске знакомые белорусские армяне есть, разговариваю», — улыбается он. Добавлю, что и с белорусским языком у Наефа Салеха все сложилось, но чуть позже. Он даже языковые курсы в свое время посещал, да и со мной во время встречи разговаривал по-белорусски.
Между тем, на мой неоригинальный, но неизбежный вопрос о том, где уроженец южной страны впервые увидел снег, собеседник спокойно ответил: «В Ливане, там такие горы! И хотя мы жили сравнительно невысоко над уровнем моря — метров 800, наверное, — но снег я видел. И мороз у нас случался, градуса два, но был».
Только вот в Ереване, в тот год, когда там учился студент Наеф, морозы ударили куда сильнее, местные старожилы таких не помнили. Так что настоящую зиму он увидел почти сразу же после приезда в СССР. Пусть и в солнечной Армении.
А потом был Витебский мединститут, который, по воспоминаниям доктора Салеха, носил почетное звание института ордена Дружбы народов, что студентам-иностранцам было, безусловно, приятно. Там в 80-е учились иностранцы из нескольких десятков стран мира. Первые года два им приходилось особенно трудно, мешало все же недостаточное знание русского языка. Про студенческие времена Наеф вспоминает так: «То, на что моему однокурснику-белорусу хватало одного часа, мы, иностранцы, читали и выучивали за четыре-пять часов. Но ничего, прошли и это».
Безусловно, студенческие годы были заняты не только учебой. На первом курсе мединститута Наеф познакомился со своей будущей женой Еленой, тоже студенткой этого ВУЗа…
Здешний
Познакомились они на обычном для того времени места встреч студентов, которые жили в общежитии, — возле телефонной будки. Там выстраивались длинные очереди из желающих позвонить родным и знакомым, там завязывалась дружба, начиналась любовь, складывались человеческие судьбы, в конце концов. Так, как сложилась судьба будущих врачей Наефа и Елены. Правда, сложилась она не просто и не сразу, от знакомства молодых людей и до свадьбы прошло шесть лет. На подобные браки тогда не все и не везде смотрели спокойно, и мать Елены, уроженка Толочинского района Витебской области, не сразу приняла будущего зятя. А как же? Она — Герой Социалистического Труда, депутат Верховного Совета СССР, а тут иностранец, да еще какой-то странной национальности. Но ничего, со временем теща убедилась, что человек он надежный, добрый, и свадьба состоялась.
Кстати, играли ее в Витебске, хотя поначалу выбрали Толочин. Но тамошние стражи порядка перепугались: «Как же мы такое количество иностранных гостей будем охранять?». Поэтому произошло это торжественное событие в одном из ресторанов областного центра. Проходило оно в белорусских традициях, которые жениху из-за рубежа и его землякам очень понравились, гостей приехало много… Свадьба действительно получилась веселой.
Молодая жена на год раньше будущего супруга окончила институт, работала в Минске, поэтому и Наеф с новеньким дипломом в кармане поехал к ней. Жили сначала у родных, потом — на служебной квартире. Была интернатура, работа в городских поликлиниках, клиническая ординатура. Специальность у доктора Салеха — хирургия, теперь он врач с 22-летним стажем, имеет первую квалификационную категорию. Но жене, которая успела получить высшую категорию, не завидует. «Ну если только немного белой зависти есть, — улыбается. — Мое ко мне еще придет».
Он, кстати, еще и капитан медицинской службы в запасе, проходил военные сборы под Борисовом несколько лет назад. Как это и должен делать каждый военнообязанный гражданин Республики Беларусь, так как белорусское гражданство Наеф Салех получил еще в 1999 году.
— Я чувствую себя в Беларуси совершенно свободным, обязательно участвую в выборах, помню, что и сам имею право быть избранным. Постоянно слушаю белорусские новости на белорусском языке. Мне хорошо здесь, — говорит он. — В Ливан, к родным, езжу, разумеется, с белорусским паспортом. А миграционную карточку на ливанской границе заполняю по-английски. Однажды сделал в ней записи по-арабски, так не приняли: я же иностранный гражданин, поэтому — только английский язык в такой карточке.
Но небольшой акцент доктор все же сохранил. Избавиться от него можно, позанимавшись должным образом. Но он этого не хочет. Язык, на котором говорили родители, остается для него родным, и акцент — постоянное напоминание об этом.
Своих детей супруги Салех назвали Максимом и Дианой. Сын сейчас учится в ВУЗе, будет программистом. Одновременно работает по будущей специальности в отеле CROWNE PLAZA, где был признан лучшим работником года. Гости отеля часто удивляются, поговорив с этим парнем с яркой ближневосточной внешностью: «Вы так хорошо говорите по-русски!». А он еще и по-английски прекрасно разговаривает, и арабский язык знает. А летом Максим женился на белорусской девушке, которую, как и его мать, зовут Еленой. Похоже, у них с отцом это семейное, выбирать девушек с таким красивым славянским именем.
Папа Наеф дает теперь уроки арабского языка младшей — 18-летней красавице Диане, которая, заметьте, занимается танцем живота и часто выезжает куда-нибудь для участия в концертах. У нее такая же яркая внешность, как и у брата. «Меня в Египте все принимали за местную жительницу, обращались по-арабски, задавали вопросы», — рассказывает она. Диана учится в медицинском колледже, так что семейная династия, которую начали родители, продолжится. А в Ливане и кое-где еще у Дианы с Максимом более тридцати двоюродных братьев и сестер, есть брат и сестра с белорусской стороны. Все одинаково родные, без разницы.
Наеф Салех считает, что и арабскую, палестинскую культуру сохранил, и белорусскую приобрел. Он читает белорусские газеты, посещает театры, с удовольствием работает на даче под Минском, рыбачит и охотится. На столе в этом доме — и белорусские, и восточные национальные блюда. С помощью интернета врач поддерживает отношения с земляками, школьными и студенческими друзьями, которых судьба разбросала по всему миру. Он входит в состав руководства землячества палестинцев в Беларуси. «Встречи с земляками для меня — как бальзам на душу», — признается он. Но ведь и белорусских знакомых, друзей за столько лет у него появилось немало. И те, и другие — свои, близкие. Это просто жизнь. Счастливая, если брать по большому счету, и полноценная жизнь на белорусской земле.
Марина Лазуко. Фото из семейного архива, 17 февраля 2012 года.
Источник: газета «Звязда», в переводе: http://zvyazda.minsk.by/ru/archive/article.php?id=93461&idate=2012-02-17
Читайте также: